Чайная роза - Страница 208

208

Бертон захлопал глазами.

— Сумасшедшая, — сказал он.

— Не сумасшедшая, мистер Бертон. Я настаиваю на вашем уходе.

— Чушь. Уберите ее! — велел он двум своим клеркам.

Невилл Пирсон встал и откашлялся. Фиона услышала, как по толпе прошел шепоток. Этого видного адвоката хорошо знали многие присутствующие.

— Нет, мистер Бертон, это не чушь! — громко сказал он. — Моя клиентка миссис Сомс действительно является владелицей «Чая Бертона». Как она сказала, ей принадлежат пятьдесят два процента акций. — Невилл положил руки на два толстых кожаных портфеля, лежавших перед ним на столе. — Все документы находятся здесь.

Напускному спокойствию Бертона пришел конец.

— Это невозможно! — крикнул он. — Я следил за своими акциями, мистер Пирсон! И знаю, что ни одному инвестору не принадлежит больше пяти процентов!

— «Мунро энтерпрайсиз»… двадцать пять тысяч акций. «Челси холдингс инкорпорейтед»… пятнадцать тысяч акций, — начала мерно перечислять Фиона. — «Симус консолидейтед»… сорок тысяч акций. «Темза груп»… десять тысяч акций.

Бертон смотрел на нее непонимающим взглядом.

— Все это дочерние фирмы компании «ТейсТи». Моей компании, мистер Бертон.

— Вполне возможно, миссис Сомс, но контрольный пакет компании принадлежит мне самому.

Пришел черед Дэвида Лоутона. Фиона поняла, что Бертон его узнал.

— Больше нет, Уильям, — сказал он. — Вы владели контрольным пакетом. Пока несколько лет назад не продали свои акции, стоящие четыреста пятьдесят тысяч фунтов, моему клиенту, Рандольфу Элджину. Этот пакет был положен в фонд сына Элджина, скончавшегося нынешней весной. Никлас Элджин, предпочитавший пользоваться фамилией Сомс, женился, не поставив об этом в известность свою семью. И завещал все свое имущество, включая инвестиционный фонд, своей жене. Содержимое этого фонда было передано ей сегодня утром.

— Это правда, Уильям, — встав со стула, негромко сказал Джайлс Беллами. — Теперь «Чаем Бертона» владеет миссис Сомс.

Зал взорвался. Люди вскочили на ноги. На Фиону и ее коллег посыпались вопросы. Бертон сошел со сцены и стал пробиваться сквозь толпу, отталкивая тех самых людей, которых хотел подбодрить несколько минут назад.

— Джайлс, что это значит? — требовательно спросил он.

— Все документы здесь, Уильям. Прочитайте их, — ответил Беллами. Он открыл портфель и вынул сертификаты. Те, которые Фиона купила в Нью-Йорке. Потом Джайлс открыл второй портфель. С акциями Ника. Теперь принадлежавшими ей.

Бертон поднимал пачки одну за другой. Осмотрев их все, он сделал несколько шагов назад, прижал ладони к вискам и сказал:

— Этого не может быть. Этого не может быть. — Он крепко зажмурился, не обращая внимания на крики, вопросы и царившую вокруг сумятицу. Потом открыл глаза, посмотрел на Фиону и крикнул: — Кто вы?

В зале наступила тишина. Фиона подняла вуаль и встретила взгляд его черных, полных ненависти глаз. Сначала лицо Бертона выражало только изумление, но в конце концов он ее узнал.

— Ты! — прошипел он. В комнате стало тихо, как в склепе.

— Вы вспомнили меня, мистер Бертон? — спросила Фиона. — Я польщена. А я вас очень хорошо помню. Помню, как однажды вечером я стояла в вашем кабинете и слышала, как вы с мистером Шиханом обсуждали совершенное вами убийство. Я пришла просить у вас денег. Компенсацию за так называемый несчастный случай, происшедший с моим отцом. Чтобы мы с братом могли купить себе еду и снять жилье. Но я получила гораздо больше того, за чем пришла. Вы помните тот вечер? Мой отец был профсоюзным лидером. Хотел, чтобы докерам платили за час работы на один пенни больше. Чтобы они могли лучше кормить детей или купить себе теплую рабочую куртку. Всего на один пенни. А вы… — Она запнулась. На глазах проступили жгучие слезы. Их горечь чувствовалась во рту. — Вы не хотели его давать. Мистер Шихан рассказывал вам, как он организовал смерть моего отца. А вы смеялись. Я до сих пор слышу ваш смех в кошмарных снах, мистер Бертон. Помню, как я пыталась выбраться из вашего кабинета и споткнулась. Вы услышали меня. Вы и мистер Шихан. И погнались за мной. В тот вечер мистер Шихан пытался убить меня. Я оказалась счастливее своего отца. Я сбежала. Но не смогла убежать от воспоминаний. Я поклялась, что вы заплатите за это убийство. И это случилось. «Чай Бертона» принадлежит мне.

В зале снова начался хаос. Одни что-то мямлили, другие кричали. Третьи вытирали платками потные лбы, четвертые пытались взглянуть на сертификаты. Репортеры выкрикивали имя Фионы. Но она их даже не слышала. Она смотрела в глаза Бертона. Смотрела не мигая. С той же лютой ненавистью. В разделявшем их воздухе летели искры.

— Пронырливая сука! Жалко, что я не убил тебя, когда у меня была такая возможность, — сказал он. — Тогда сейчас ты лежала бы в шести футах под землей. Так же, как твой жалкий отец.

— Уильям… ради бога! — воскликнул вышедший из-за стола Джайлс Беллами. Его лицо стало пепельным.

— Миссис Сомс! — крикнул репортер. — Миссис Сомс, посмотрите сюда!

Вспыхнул магний, и в комнате запахло дымом. Кто-то сумел пронести в зал фотокамеру. Фиона мигнула, ослепленная ярким светом. Бертону только того и требовалось. Одним быстрым движением он вынул из внутреннего кармана сюртука нож и бросился на нее.

Но это движение не ускользнуло от глаз Дэвида Лоутона. Он схватил Фиону за жакет и рванул назад. Клинок просвистел в волоске от ее горла, прорезал ткань, задел ключицу и вонзился в мякоть под ней.

208